***

Говорят, что тенором России
Был и будет курский соловей –
Золотоголосый и красивый….
Только не Окраины моей.

Что поделать, не живется парню
По низовьям северным Оби,
Но зато любой морозной ранью
Согревают душу воробьи.

То берёз облепят белый локон,
Не поймёшь – целуют ли, едят,
А покормишь, так весь день у окон,
Дотемна, родимые, сидят….

Милые, простые воробьишки,
Чем же вы «берете», не пойму…
Не певцы и серые, как мышки,
А увижу – варежку сниму.

И мороз-то давит, что аж речка
В прорубях туманит у мостка,
А вот сядут рядом на крылечко
И погладить тянется рука…

***

Чем, скажи, не похож на Мороза?
Посох, шуба, мешок за спиной,
Нос краснющий, как от передоза…
Да-а, пора, видно, паря, домой.

От рассвета до самых потёмок
По распадкам своим и ключам
Ходишь-бродишь, а толку с кулёмок? –
Боль в спине да ремонт по ночам.

Ягод нет и ушёл соболишка,
Только ронжи в ловушках – завал.
Слава Богу уснул нынче мишка,
А не то бы давно заломал.

И сегодня оттопал прилично,
А что добыл, не скажешь без слёз –
Все капканы пусты, как обычно…
День под горку. Крепчает мороз.

Всё – последний. Да пуст, видно, тоже.
Только лыжу вперёд на шажок,
И тут вижу – ни сбежки, ни ронжи,
Цепь – под корень… Попался, дружок!

А как глянул под низ корневища,
Ё-моё! Там, подобно огню,
Вот такущий сидит соболище!
Наконец-то прибыток в семью!

Ох, подарочек к Новому году –
Кряж тобольский и сорт – само то!
Прикуплю запчастей к снегоходу,
Ксюше – туфельки, Свете – пальто!…

И тут жалость иголкою старой:
“Сделай чудо, ведь ты ж Дед Мороз…”
Эх, да… ладно! Беги, дикошарый!
Два прыжка – и исчез меж берёз.

Вот стою, улыбаюсь устало,
Лёд сдираю с усов не спеша…
По уму – столь деньжищ убежало,
А по сердцу – живая душа.

***

Я нашел его чисто случайно
За распадком во время пурги,
Под сосною, в кровище, отчаянно
Рвал стальную удавку с ноги.

Браконьеру, какие законы –
Это с виду улыбчив и мил –
Зол и жаден, он даже патроны,
Экономя, на трос заменил.

Олененок. Полгода, не больше.
Эк тебя угораздило, друг.
Весь измученный, клочьями кожа,
Боль во взгляде сменяет испуг…

Ничего, кости, главное, целы,
Ну а мясо само нарастёт…
А парнишка-то вовсе уж квелый,
Чуть промедли – и точно помрёт.

Взгромоздил пацанёнка на плечи,
Как донёс, и не помню теперь…
Лишь одно, – как в зимовье под вечер
Колотился в пристывшую дверь.

Еле выходил. Сердце кричало.
Мази, травы варил с корешком,
Только малость ему полегчало,
И уже – почеши за ушком.

То – за лайкой без всякой опаски,
То – устроят в снегу кутерьму,…
Так представь – стал рассказывать сказки
Перед сном каждый вечер ему.

Так и жили всю зиму: две лайки,
Лопоухий найденыш и я.
Как ни странно, но даже собаки
Понимали, что это семья…

Отрыдали над тундрой метели,
Распахнули озёра глаза,
Ели лапы свои отогрели,
Май черёмух надул паруса.

Я оттягивал время разлуки,
Вел ночами бессонными спор,
И, устав, от терзающей муки
Сам повёл его к ленточке гор.

Где-то пели на сопках олени.
Погоди, ты успеешь к своим…
Оглянувшись, всего на мгновенье,
Он шагнул в дикий мир. Перед ним

Раскрывали объятья берёзы,
Обнимали ладошки пихты…
И душа улыбалась сквозь слёзы,
Не стесняясь своей доброты.