НА МОСТУ

Взошла на мост. Опершись на перила,
Смотрю я вдаль на резвый бег волны.
Громадой вод, какая движет сила,
Какая мощь идёт из глубины?!
Как неоглядна водная пустыня,
За окоёмом скрыты берега.
А надо мной небесная твердыня,
Течёт под сводом вечности река.

Я замерла, охваченная чувством
Смятения и страха, и беды.
Во мне растёт нелепое  безумство
Нырнуть с моста в безбрежие воды,
И стать сильней, не покориться силе
Её теснин глубоких и стальных.
Но высоки железные перила,
И дрожь берёт от всплесков ледяных.

ЭЛЕКТРИЧКА

Я вошла в электричку с названием «Жизнь»,
Мне билет подарило дождливое лето.
И летим мы теперь сквозь судьбы виражи,
Через зимы и вёсны, закаты, рассветы.

Где пристанище сыщем? С каким багажом
Мы сойдём на последнем глухом полустанке?
Оглянувшись, поймём, что считать миражом,
И на мир поглядим не с лица, а изнанки.

А пока ещё поезд проносит состав
По зигзагам судьбы сквозь беду и печали,
Мимо станций чужих, мимо ложных застав,
С неизвестным маршрутом в туманные дали.

НА ЛИСТЕ

Годы сшиваются новыми днями,
Как лоскуты у портного в руках.
Дни, словно птицы порхают над нами,
Путь, обозначив, стежками в строках.

Строки плетутся рифмованной нитью,
Вяжут поэты из них полотно.
Что-то из жизни, а что по наитью –
В мире сюжетов извечных полно.

Зимы и вёсны, и звёзды на небе,
Алый восход и лиловый закат.
Ночи безлунные, всякая небыль,
Грома трескучего грозный раскат.

Что-то рисуют поэты упорно
На белоснежном и чистом холсте.
Мыслей сплетенье рождает, бесспорно,
Свет на нетканом бумажном листе.

ПОЛОВИЦЫ

Я ушёл, а за спиною тихо ныли половицы
В. Юрков

Тихо ныли и ворчали за спиною половицы,
Когда в путь идти далёкий, вдруг пришла моя пора.
Мне казалось, обсуждали иль слагали небылицы,
Издавая звук протяжный, провожая со двора.

И, прощаясь, всё ворчали и не только половицы,
Дверь пружинилась, скрипела, громко хлопала вослед.
И парили надо мною, и кричали громко птицы,
Уберечь они хотели от грядущих многих бед.

Но ступали шумно беды, по следам моим шагали,
И сломить скорей хотели, больно жалили меня.
Но крыла я распускала и парила в синей дали,
Опускавшись, путь торила, по тропинкам семеня…

Отчий дом в туманной дымке, за далёким поворотом,
Как и раньше, так и ныне, смотрит окнами в рассвет.
Провожает и встречает – не меня… Живёт в нём кто-то.
И скрипят вновь половицы, и таят ушедших след.

ВЕСЕННЕ-ПОБЕДНОЕ

Меняю шубу на пальто, сама меняюсь.
Смотрю в окно и жду домой пичужек стаю.
Быть может, птицы принесут благие вести,
И будем славить мы весну с сынами вместе.

А во дворе шагает дождь по серым лужам,
Прошёлся он и по судьбе, и нашим душам.
Внезапно выветрил сквозняк былую память,
Слизало прежнее житьё чужое пламя.

Но будет новая весна, в неё я верю!
И будет, и должна стоять за нашей дверью!
И расцветут во всю красу весной тюльпаны,
Залечит время, скроет век живые раны.

***

Во дворе стоит жаркое лето,
И люпины разбрызгали цвет.
Красотой моё сердце согрето,
Есть надежда, что будет рассвет.

Новый день возгорится во славе,
Русь найдёт среди мрака пути.
От порога ‒ к великой державе
Ей осталось сквозь бури пройти.

Распрямит она мощные плечи,
Одолеет пришедшее зло.
Раны прежние время залечит
И единство завяжет узлом.

ЛЕНТА

Чёрно-белою лентой проносится в памяти жизнь,
Кадры, быстро сменяясь, дают ощущение счастья.
За спиною моей поднимаются в рост миражи,
И всё больше тревожат настигшие будни ненастья.

Собираю в копилки ушедшие в прошлое дни:
Я девчонкой бегу по степи и срываю тюльпаны.
Где-то там вдалеке засветились селенья огни,
И ползут над землёй низко-низко седые туманы.

Ну, а летом привычно прохладою манит река,
Мы стремимся скорей окунуться в прозрачные воды,
И над нами плывут по небесным морям облака,
И, раздув паруса, поднимают небесные своды.

Всё бесследно проходит, но жизнь не пройдёт никогда.
Будет девочка рвать золотые, как солнце, тюльпаны.
Ту, другую, что ждёт? Что подарят ей дни и года?
И какие у неба на девочку выбраны планы…

Ну, а мне светотень, что лежит на рабочем столе
Вдруг напомнит о доме, и лента прокрутится снова.
Вспомню ласковый день и сирень в голубом хрустале,
Поцелуй и любовь, и величие первого слова.

ДОЖДЬ

Чертит дождь тире и точки
Тонкой кистью на стекле.
Жёлто-рыжие листочки
Душу греют в хрустале.

А моя душа в заплатах,
Много вынесла обид,
Стала робкой, не крылатой,
Каждый рубчик в ней болит.

Дождь усилился и ноты
Выбивает на стекле.
Что ему людей заботы,
Чай остывший на столе.

Чьи-то радости и беды,
И ненастная пора,
И что с ним веду беседы,
Об унылости двора…

Дождь стихает. Снова точки
Появились на стекле.
Жёлто-рыжие листочки
Оживились в хрустале.

ЛИСТЬЯ

Закутавшись в листья, бреду по аллее.
На серых тропинках листочки алеют.
Они распрощались с рябиной и летом,
Летят по дорогам, гонимые ветром.

Печальные листья – весенние гости.
Я их наберу себе полные горсти,
Поставлю букет на рабочем столе,
Ещё поживут  в голубом хрустале.

Вы слышите, листья, судьбою мы схожи,
На землю слетели, уйдём с неё тоже,
В назначенный час по божественной воле,
Оставив дела, отыграв свои роли.

Летите листочки в безвестные дали,
Сегодня не нужно ни слёз, ни печали.
Задумчивой осени праведна грусть,
Я в ливни из листьев сейчас окунусь.

ОСЕННИЙ БЛЮЗ

Оплетённый бульварами город
Засыпает лимонной листвой.
Лист кленовой свалился за ворот,
Покружив над моей головой.

Вот и осень… Навеяла скуку…
Бабье лето бредет по стопам,
Извещает о скорой разлуке
Рыжим скверам, бульварам, цветам.

И во всём – неизбежность покоя.
В уходящем – немая печаль.
Но цветут ещё пышно левкои
И светла заоконная даль.

Не тревожь меня осень тоскою,
Слёз прощальных напрасно не лей.
Я стихами тебя успокою,
Ты в строке утвердишься моей.

НОЯБРЬСКОЕ

Смотрит небо исподлобья на притихший двор,
То ли дождь, иль снега хлопья затевают спор.
Тонет город в дымке серой, опечален день,
Мне сбежать в весну хотелось, где цветёт сирень.

Где не бродят стаей тучи и лазурна даль,
И не сыплет снег колючий, принося печаль.
Она грустью точит души и тревожит нас,
Как змея, петлёю душит многих в этот час.

Капли первые упали, закружился снег,
Под зонтом, что цвета стали, ускоряю бег.
С улиц хмурых ‒ в дом уютный и в его покой,
Где по стеклам бесприютный водит дождь рукой.